Анна Ахматова и Амидео Модильяни
тайная любовь
Гордость русской поэзии великая Анна Ахматова и всемирно известный итальянский художник Амедео Модильяни ещё не знали о своей будущей славе, когда их соединила любовь…
к приезду Анны в Париж, Модильяни перебирается на левый берег Сены, поближе к начинающему становиться модным Монпарнасу и его «Ротонде» - кафе художников, натурщиц, литераторов, маршанов-торговцев и монпарнасской богемы. В 1909 году он начинает заниматься скульптурой. Для 25-летнего Амедео этот год был годом напряжённого поиска. А весной 1910 года в Париж приехали молодожёны Гумилёвы…
«Анна была очень красива, все на улице заглядывались на неё. Мужчины, как это было принято в Париже, вслух выражали своё восхищение… Она была высокая и стройная… на ней было белое платье и белая широкополая соломенная шляпа с большим белым страусовым пером…». «Внешность её была настолько интересна, что с неё стоило сделать и леонардовский рисунок, и икону темперой, а ещё лучше - поместить в самом значащем месте мозаики, изображающей мир поэзии», - писал литературовед и писатель Николай Недоброво художнику Борису Анрепу, который спустя сорок лет реализовал мозаику с ней для Лондонской Национальной галереи. Анна была загадочной «русской аристократкой» из загадочной страны России.
Показав молодой супруге красоты прославленного города, Гумилёв привёл её на Монпарнас - в знаменитую «Ротонду», где и увидели впервые друг друга Анна и Амедео. Модильяни в фетровой шляпе и красном шарфе на бархатной куртке с неизменным своим синим блокнотом всё время рисовал. Он искал глазами новую модель, потому что без контакта с человеком писать не мог. Моди говорил: «Меня интересует человеческое существо. Лицо есть высочайшее создание природы. Я обращаюсь к нему неустаннно…». И вдруг он изумлённо замер... Какое лицо... Откуда?.. Анна, ощутив его взгляд, подошла к нему и они заговорили: - «Как только Вы можете работать в таком аду?» - «Да, вы угадали… здесь тяжело… Моя страна - Италия, где всё дышит искусством… Флоренция…или родной мой город Ливорно… Меня тянет туда… Но живопись сильнее… А только в Париже я могу работать. Страдать, но работать». Какое сердце не дрогнет при такой исповеди? Он оборвал линию в блокноте. «Покажите», - попросила Анна, но к её удивлению, он вдруг стал рвать этот лист. «Да, - сказала она вдруг, - мои старые стихи я тоже…». Он поднял голову - слово «стихи» ему было не безразлично… Когда Гумилёв вернулся, он всё понял и пришёл в ярость. Но Моди всё-таки успел ей сказать: «Мне нужен ваш адрес, я всё объясню...» - «Я принесу адрес, - ответила Анна, - Я ещё зайду…». Гумилёв смотрел на неё с отчаянием и уже знал, что её, своевольную, не остановит ничто. Когда они вернутся в отель, она будет сидеть бледная и, страдая, молчать, и им нечего будет делать друг с другом.
.
Анна вспоминала, как Амедео заходил за ней на рю Бонапарт (rue Bonapart), и они шли гулять по Парижу, как в Люксембургском саду он клал голову ей на колени, и они читали наизусть в два голоса стихи Верлена... Иногда у него ненадолго появлялись деньги, и тогда он был безудержно щедр: они слонялись по кафе, брали экипаж и ехали в Булонский лес. И вот наступило их прощание: последняя прогулка, последнее кафе, последний цирк, последняя ночь... Услышав его шаги, как всегда, она сбежала вниз, но всё было пронзительнее и грустнее, потому что оба догадывались, что не увидятся больше никогда. А затем - были слёзы и тяжёлый разговор на вокзале. Она сама сказала, чтоб он уходил, и поняла, что это конец. Той осенью, в Царском селе, она написала «Песню последней встречи», ставшую сразу одним из самых модных и знаменитых стихотворений.
Анна постаралась скрыть от мужа происшедшее в Париже, уничтожить все следы и избавиться от подарков, прежде всего - от модильяниевских «ню». «Их было шестнадцать, - вспоминала она через полстолетия, - Амедео просил, чтобы я их окантовала и повесила в моей комнате». Эта тайная влюблённость в него была благотворна для её творчества, и всем стихам, посвященным Моди с Монпарнасса, суждено было вскоре после их написания стать символом женской лирики в России. А Амедео так и не узнал о том, как многим оказалась обязана наша русская поэзия обречённому «тосканскому принцу»! Но ведь и Анна уже не узнает, что черты её лица и линии тела долго ещё маячили в его «кариатидах», а у скульптурных портретов было Её лицо, Её чёлка, Её глаза... Она уже не узнает, что вышли сегодня на свет Божий утаённые ею рисунки, которые и рассказали нам без умолчаний и стыдливости об их горячей молодой любви.
http://rossiamagazine.com/04/04.story.php
и всё-таки это одна из легенд ..... великие прежде всего были обычными людьми - возможно просто была вспышка, как обычно происходит между симпатичными друг-другу людьми, некоторое время находящимися рядом...... а Амадео далеко не тот человек, письма которого А.А. обливала бы слезами.... уж если она с Гумилёвым рассталась без сентиментов......
"Богемная жизнь быстро затянула Модильяни. Модильяни в компании своих друзей-художников (среди них – Пикассо) пристрастился к выпивке, его частенько видели расхаживающим по улицам пьяным, а иногда и голым. Его называли бездомным бродягой. Его неприкаянность бросалась в глаза. Одним она казалась атрибутом непутевого образа жизни, характерной чертой богемы, другие видели тут чуть ли не веление рока, и, кажется, все сходилось на том, что эта вечная бездомность была для Модильяни благом, потому что развязывала ему крылья для творческих взлетов.
Его драки с мужчинами из-за дам вошли в фольклор Монмартра. Он употреблял огромное количество кокаина и курил марихуану.
В 1917 году выставка художника, содержащая в основном изображения обнаженной натуры, была закрыта полицией. Так случилось, что эта выставка была первой и последней при жизни художника.
Модильяни продолжал писать, пока туберкулезный менингит не свел его в могилу. Пока он был жив, о нем знали только в парижской общине художников, но к 1922 году Модильяни получил всемирную известность.
Модильяни любил женщин, а те любили его. Сотни, возможно, тысячи женщин побывали в постели этого элегантного красавца. Еще в школе Амедео заметил, что девочки обращают на него особое внимание. Модильяни рассказывал, что в 15 лет его соблазнила горничная, работающая в их доме.
Хотя он, как многие его коллеги, был не прочь пройтись по борделям, все же основная масса его любовниц были его же натурщицами. А в течение своей карьеры он поменял сотни натурщиц. Многие позировали ему обнаженными, в течение сеанса несколько раз прерываясь на занятия любовью
Больше всего Модильяни нравились женщины простые, например, прачки, крестьянки, официантки. Этим девушкам ужасно льстило внимание красивого художника, и они покорно отдавали ему себя.
Несмотря на множество сексуальных партнерш, любил Модильяни в своей жизни только двух женщин. Первой была Беатрис Хастингс, английская аристократка, поэтесса, пятью годами старше художника. Они познакомились в 1914 году и сразу же стали неразлучными любовниками. Они вместе пили, развлекались и частенько дрались. Модильяни в ярости мог таскать ее за волосы по тротуару, если подозревал во внимании к другим мужчинам. Но, несмотря на все эти грязные сцены, именно Беатрис была его главным источником вдохновения. В период расцвета их любви Модильяни создал свои лучшие произведения. Все же этот бурный роман не мог существовать долго. В 1916 году Беатрис сбежала от Модильяни. С тех пор они больше не виделись.
Художник горевал по своей неверной подруге, но недолго. В июле 1917 года Модильяни познакомился с 19-летней Жанной Эбютерн. Молодая студентка происходила из французской семьи католиков. Субтильная бледная девушка и художник поселились вместе, несмотря на сопротивление родителей Жанны, не желавших зятя-еврея. Жанна не только была моделью для произведений художника, она пережила с ним годы тяжелой болезни, периоды грубости и откровенного дебоширства.
Когда Модильяни лежал при смерти в Париже, он предложил Жанне присоединиться к нему в смерти, «чтобы я мог быть с моей любимой моделью в раю и вместе с ней наслаждаться вечным блаженством». В день похорон художника Жанна находилась на грани отчаяния, но не плакала, а только все время молчала. Беременная их вторым ребенком, она бросилась с пятого этажа и разбилась насмерть.
Через год, по настоянию семьи Модильяни, их соединили под одной могильной плитой. Вторая надпись на ней гласила: «Жанна Эбютерн родилась в Париже в апреле 1898 года. Умерла в Париже 25 января 1920. Верная спутница Амедео Модильяни, не захотевшая пережить разлуку с ним».
http://www.amedeo-modeliyani.org.ru/index2.html
и всё-таки краткий роман остался в стихах Ахматовой....и пусть не в этом, но оно созвучно истории без будущего
Не на листопадовом асфальте
Будешь долго ждать.
Мы с тобой в Адажио Вивальди
Встретимся опять.
Снова свечи станут тускло-желты
И закляты сном,
Но смычок не спросит, как вошел ты
В мой полночный дом.
Протекут в немом смертельном стоне
Эти полчаса,
Прочитаешь на моей ладони
Те же чудеса.
И тогда тебя твоя тревога,
Ставшая судьбой,
Уведет от моего порога
В ледяной прибой.
тайная любовь
Гордость русской поэзии великая Анна Ахматова и всемирно известный итальянский художник Амедео Модильяни ещё не знали о своей будущей славе, когда их соединила любовь…
к приезду Анны в Париж, Модильяни перебирается на левый берег Сены, поближе к начинающему становиться модным Монпарнасу и его «Ротонде» - кафе художников, натурщиц, литераторов, маршанов-торговцев и монпарнасской богемы. В 1909 году он начинает заниматься скульптурой. Для 25-летнего Амедео этот год был годом напряжённого поиска. А весной 1910 года в Париж приехали молодожёны Гумилёвы…
«Анна была очень красива, все на улице заглядывались на неё. Мужчины, как это было принято в Париже, вслух выражали своё восхищение… Она была высокая и стройная… на ней было белое платье и белая широкополая соломенная шляпа с большим белым страусовым пером…». «Внешность её была настолько интересна, что с неё стоило сделать и леонардовский рисунок, и икону темперой, а ещё лучше - поместить в самом значащем месте мозаики, изображающей мир поэзии», - писал литературовед и писатель Николай Недоброво художнику Борису Анрепу, который спустя сорок лет реализовал мозаику с ней для Лондонской Национальной галереи. Анна была загадочной «русской аристократкой» из загадочной страны России.
Показав молодой супруге красоты прославленного города, Гумилёв привёл её на Монпарнас - в знаменитую «Ротонду», где и увидели впервые друг друга Анна и Амедео. Модильяни в фетровой шляпе и красном шарфе на бархатной куртке с неизменным своим синим блокнотом всё время рисовал. Он искал глазами новую модель, потому что без контакта с человеком писать не мог. Моди говорил: «Меня интересует человеческое существо. Лицо есть высочайшее создание природы. Я обращаюсь к нему неустаннно…». И вдруг он изумлённо замер... Какое лицо... Откуда?.. Анна, ощутив его взгляд, подошла к нему и они заговорили: - «Как только Вы можете работать в таком аду?» - «Да, вы угадали… здесь тяжело… Моя страна - Италия, где всё дышит искусством… Флоренция…или родной мой город Ливорно… Меня тянет туда… Но живопись сильнее… А только в Париже я могу работать. Страдать, но работать». Какое сердце не дрогнет при такой исповеди? Он оборвал линию в блокноте. «Покажите», - попросила Анна, но к её удивлению, он вдруг стал рвать этот лист. «Да, - сказала она вдруг, - мои старые стихи я тоже…». Он поднял голову - слово «стихи» ему было не безразлично… Когда Гумилёв вернулся, он всё понял и пришёл в ярость. Но Моди всё-таки успел ей сказать: «Мне нужен ваш адрес, я всё объясню...» - «Я принесу адрес, - ответила Анна, - Я ещё зайду…». Гумилёв смотрел на неё с отчаянием и уже знал, что её, своевольную, не остановит ничто. Когда они вернутся в отель, она будет сидеть бледная и, страдая, молчать, и им нечего будет делать друг с другом.
.
Анна вспоминала, как Амедео заходил за ней на рю Бонапарт (rue Bonapart), и они шли гулять по Парижу, как в Люксембургском саду он клал голову ей на колени, и они читали наизусть в два голоса стихи Верлена... Иногда у него ненадолго появлялись деньги, и тогда он был безудержно щедр: они слонялись по кафе, брали экипаж и ехали в Булонский лес. И вот наступило их прощание: последняя прогулка, последнее кафе, последний цирк, последняя ночь... Услышав его шаги, как всегда, она сбежала вниз, но всё было пронзительнее и грустнее, потому что оба догадывались, что не увидятся больше никогда. А затем - были слёзы и тяжёлый разговор на вокзале. Она сама сказала, чтоб он уходил, и поняла, что это конец. Той осенью, в Царском селе, она написала «Песню последней встречи», ставшую сразу одним из самых модных и знаменитых стихотворений.
Анна постаралась скрыть от мужа происшедшее в Париже, уничтожить все следы и избавиться от подарков, прежде всего - от модильяниевских «ню». «Их было шестнадцать, - вспоминала она через полстолетия, - Амедео просил, чтобы я их окантовала и повесила в моей комнате». Эта тайная влюблённость в него была благотворна для её творчества, и всем стихам, посвященным Моди с Монпарнасса, суждено было вскоре после их написания стать символом женской лирики в России. А Амедео так и не узнал о том, как многим оказалась обязана наша русская поэзия обречённому «тосканскому принцу»! Но ведь и Анна уже не узнает, что черты её лица и линии тела долго ещё маячили в его «кариатидах», а у скульптурных портретов было Её лицо, Её чёлка, Её глаза... Она уже не узнает, что вышли сегодня на свет Божий утаённые ею рисунки, которые и рассказали нам без умолчаний и стыдливости об их горячей молодой любви.
http://rossiamagazine.com/04/04.story.php
и всё-таки это одна из легенд ..... великие прежде всего были обычными людьми - возможно просто была вспышка, как обычно происходит между симпатичными друг-другу людьми, некоторое время находящимися рядом...... а Амадео далеко не тот человек, письма которого А.А. обливала бы слезами.... уж если она с Гумилёвым рассталась без сентиментов......
"Богемная жизнь быстро затянула Модильяни. Модильяни в компании своих друзей-художников (среди них – Пикассо) пристрастился к выпивке, его частенько видели расхаживающим по улицам пьяным, а иногда и голым. Его называли бездомным бродягой. Его неприкаянность бросалась в глаза. Одним она казалась атрибутом непутевого образа жизни, характерной чертой богемы, другие видели тут чуть ли не веление рока, и, кажется, все сходилось на том, что эта вечная бездомность была для Модильяни благом, потому что развязывала ему крылья для творческих взлетов.
Его драки с мужчинами из-за дам вошли в фольклор Монмартра. Он употреблял огромное количество кокаина и курил марихуану.
В 1917 году выставка художника, содержащая в основном изображения обнаженной натуры, была закрыта полицией. Так случилось, что эта выставка была первой и последней при жизни художника.
Модильяни продолжал писать, пока туберкулезный менингит не свел его в могилу. Пока он был жив, о нем знали только в парижской общине художников, но к 1922 году Модильяни получил всемирную известность.
Модильяни любил женщин, а те любили его. Сотни, возможно, тысячи женщин побывали в постели этого элегантного красавца. Еще в школе Амедео заметил, что девочки обращают на него особое внимание. Модильяни рассказывал, что в 15 лет его соблазнила горничная, работающая в их доме.
Хотя он, как многие его коллеги, был не прочь пройтись по борделям, все же основная масса его любовниц были его же натурщицами. А в течение своей карьеры он поменял сотни натурщиц. Многие позировали ему обнаженными, в течение сеанса несколько раз прерываясь на занятия любовью
Больше всего Модильяни нравились женщины простые, например, прачки, крестьянки, официантки. Этим девушкам ужасно льстило внимание красивого художника, и они покорно отдавали ему себя.
Несмотря на множество сексуальных партнерш, любил Модильяни в своей жизни только двух женщин. Первой была Беатрис Хастингс, английская аристократка, поэтесса, пятью годами старше художника. Они познакомились в 1914 году и сразу же стали неразлучными любовниками. Они вместе пили, развлекались и частенько дрались. Модильяни в ярости мог таскать ее за волосы по тротуару, если подозревал во внимании к другим мужчинам. Но, несмотря на все эти грязные сцены, именно Беатрис была его главным источником вдохновения. В период расцвета их любви Модильяни создал свои лучшие произведения. Все же этот бурный роман не мог существовать долго. В 1916 году Беатрис сбежала от Модильяни. С тех пор они больше не виделись.
Художник горевал по своей неверной подруге, но недолго. В июле 1917 года Модильяни познакомился с 19-летней Жанной Эбютерн. Молодая студентка происходила из французской семьи католиков. Субтильная бледная девушка и художник поселились вместе, несмотря на сопротивление родителей Жанны, не желавших зятя-еврея. Жанна не только была моделью для произведений художника, она пережила с ним годы тяжелой болезни, периоды грубости и откровенного дебоширства.
Когда Модильяни лежал при смерти в Париже, он предложил Жанне присоединиться к нему в смерти, «чтобы я мог быть с моей любимой моделью в раю и вместе с ней наслаждаться вечным блаженством». В день похорон художника Жанна находилась на грани отчаяния, но не плакала, а только все время молчала. Беременная их вторым ребенком, она бросилась с пятого этажа и разбилась насмерть.
Через год, по настоянию семьи Модильяни, их соединили под одной могильной плитой. Вторая надпись на ней гласила: «Жанна Эбютерн родилась в Париже в апреле 1898 года. Умерла в Париже 25 января 1920. Верная спутница Амедео Модильяни, не захотевшая пережить разлуку с ним».
http://www.amedeo-modeliyani.org.ru/index2.html
и всё-таки краткий роман остался в стихах Ахматовой....и пусть не в этом, но оно созвучно истории без будущего
Не на листопадовом асфальте
Будешь долго ждать.
Мы с тобой в Адажио Вивальди
Встретимся опять.
Снова свечи станут тускло-желты
И закляты сном,
Но смычок не спросит, как вошел ты
В мой полночный дом.
Протекут в немом смертельном стоне
Эти полчаса,
Прочитаешь на моей ладони
Те же чудеса.
И тогда тебя твоя тревога,
Ставшая судьбой,
Уведет от моего порога
В ледяной прибой.
Комментариев нет:
Отправить комментарий